к.т.н. Харчевников А. Т.

 

ПРОГРЕСС  КАК  СОЦИАЛЬНОЕ  ПРИОБРЕТЕНИЕ

или

ЧЕМ  ПРИРАСТАЕТ  СОЦИУМ

 

Принимая приглашение к размышлению от автора статьи в ЭФГ "«Операция Прогресс»". , сразу отмечу, что настоящую статью следует рассматривать лишь как реплику по поводу «интерпретации» прогресса как «единства прогресса и регресса исторических систем».

Общепринято, что «прогресс» это тип, направление развития, для которого характерен переход от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. Да, прогресс есть форма качественного изменения в процессе развития общества. Но вот то, что «прогресс всегда осуществляется за счет и в ущерб кому-то», позвольте не согласиться.

Говоря о прогрессе в общественном развитии, следует иметь ввиду некоторые «сущностные приращения» объекта при сохранении его тождественности и, если таковые приращения восходящего по сложности исторического развития имеются, то и есть основания говорить о прогрессе, о гуманистическом восхождении. Говорить же «вообще» о прогрессе как неком абстрактном гуманизме, это значит, как пишет А. С. Шушарин, проявлять «реальные предпеременные идейные течения», «проявлять мужество», но «будить общество…сообразно возникающим умонастроениям в самом обществе. Но как таковой он (протест – авт.) зовет в никуда, чисто отрицателен (абстракт­ной свободы, демократии, «прав человека» не было, нет и никогда не будет)»,  является  «скатыванием», «нигилизмом», «бунтарством» и «разрушительным, анархистским, дис­сидентским проявлением». «Ломать не делать» -  это всегда проще, вот первым и проявляется.

Поэтому в своих суждениях о «исторических системах» и «социальности» будем опираться на соответствующую фундаментальную науку, передовую и  более совершенную чем «марксистская наука», которая не удовлетворяет автора «Операции «прогресс»», ибо «делает немало оговорок». Это постмарксова фундаментальная социологическая теория А. С. Шушарина «Полилогия современного мира», которая позволяет «работать с объективными, то есть находящимся вне поля социальных интересов, истинами», и на основе «рационального познания». Эта теория новая, поэтому необходимо сказать несколько вводных слов о ней.

В теории рассматривается исторический ряд последовательных  ценностей общества как объектов собственности, на основе которых строятся соответствующие чистые эндогенные, внутристрановые формы (ЧЭФ) отношений собственности. Сами формы существуют в «действительной жизни» изначально, одновременно и параллельно. Действительная жизнь протекает одновременно во всех слоях ЧЭФ: «первобытность», «рабовладение», «феодализм», «капитализм», «линейный социализм, плановая», «постлинейная, знание» и др. При этом в период своего доминирования, каждая из форм  исторически временно становится базой для известных социально-воспроизводственных «формаций» или  градаций,  по Шушарину.

Кроме этих внутристрановых отношений эндогенной логики теория рассматривает и межстрановые отношения (экзогенная логика), или «мета»-отношения, которые находятся в стадии начального, по историческим меркам, развития.

В каждой градации имеют место все указанные чистые формы, но только одна из них доминирует, то есть «освещает», принуждает прочие формы «использовать» её механизм взаимодействия. Переход от доминирования одного «слоя» эндогенной формы к другому происходит  путём обобществления доминировавшего объекта или, как иначе говорят философы, путём «снятия» доминирующих производственных ограниченных (частных) отношений собственности по поводу этого объекта. Объект собственности «переходит» в основания социума, в так называемую инфраструктуру общества, где попадает под общественный контроль и управление и находится уже в общественной собственности. В процессе этого перехода и происходит смена социально-воспроизводственных градаций: Первобытное, Рабовладельческое, Феодальное, Капиталистическое, Социалистическое общества и т. д.

Отталкиваясь от этой схемы, А. С. Шушарин вводит через метафору «гуманизм» (или Социализм-2) обозначение в целом пути общемирового восходящего развития по сложности (вместо «социализма вообще», в связи с крахом реального социализма СССР). Это восхождение к «никогда прежде не бывшему». Рассмотрим схему истории гуманизации как восхождения в «крупной» логике негэнтропийного (усложняющегося) развития. Соответствующие «приращения» при восхождении и будут представлять эпохальные завоевания духовной субстанции самого бытия, если угодно, - ступени «прогресса».

Схема гуманизации преемственно, постмарксистски включает «пятичленку» вышеперечисленных градаций в снятом, обобществлённом виде, а также нечто экзогенное, прежде всего «восточное». Заканчива­ется схема вселенской современной бифуркацией с «невероят­ной» эндогенной траекторией постпланового прорыва или краха.

В исторических обретениях по ступеням гуманизации следует понимать какие-то общественные сущности как духовные стороны состояний и перемен производства, культур, по отно­шению к которым любые индивидуализируемые свойства людей  имеют только условный ха­рактер вспомогательных пояснений.

Очевидно, что последовательно доминировавшие антропорасчёт, профрасчёт, натуросчёт, экономрасчёт, технорасчёт вышеперечисленных ЧЭФ, безусловно, рациональны, общественно необходимы. Однако искать в этом ряду суть восхождений типов ступеней гуманизации бесполезно, ибо упомянутые «расчёты»  извечны и в реальных формах лишь меняют доминирование и снимают пред­шествующие. Поэтому  речь, принципиально, не о снятиях, а именно о необратимых гуманистиче­ских приращениях, которые и определяют суть «прогресса» в общественном развитии. Итак, кратко перечислим эти приращения.

Первая ступень гуманизации – постпервобытность («рабство»), дала миру  «слово» (или «право»).

У колыбели античного обще­ства стояли идеи правопорядка, а само «гражданское общество возникло как результат широкого на­родного движения». Это право было на­сквозь рабовладельческим, иду­щим от родовой знати, но оно уже было надживотной, «надсемейной» взаимоапелляцией людей посредством договорного соглашения выражения закона. А шире, во всей постпервобытности это и есть СЛОВО как еще не обязательно формализованное «право», но уже нечто логическое, рассудочное. Этим завоеванием мы пользуемся и по сей день.

Право как СЛОВО было «приобретено и приращено» уже в самой прими­тивной родовой общине, в процессах инкультурации,  задолго до отчетливого рабства. «Слово» появилось на равных всюду, но в античности как бы формализовалось в классическое рабовладельческое «пра­во», а на Востоке же «формализовалось» иначе, но и «бесправным» не осталось.

Вторая ступень гуманизации – пострабство («феодальность»), дала миру  «образование».

Вклад феодализма в ступени гуманизации состоял в масштабном увеличения объема самой культуры до все­охватной тотальности, то есть социально - гигантски. Суть этого вклада  в духовной стороне материального обобществления работников (рабов не стало) и, как следствие, в неизбежном появлении общего социального ОБРАЗОВАНИЯ. Именно с феодализмом эта «система образования» становится универ­сальной, всеобщей. Именно через образование, с той поры, каждый становиться эндоген­но уже не просто человеком, а подданным, гражданином, а, по сути, работником - будущим, настоящим, прошлым. Этот смысл «образования» не «против» темноты масс, ибо суть в том, что теперь в самом обществе воспроизводятся все работники, зем­ледельцы, кузнецы, ткачи,  строители и пр.

Третья ступень гуманизации – постфеодальность («капитализм»), дала миру  «опыт».

Гигантский революционный шаг капитализма по эндогенным ступеням восхождения к гуманизму состоит в сбросе господства «церкви» и «антинаучности» предшествующей идеологии, в идеоло­гическом восхождении к Разуму. А вот само «приобретение» состоит в разнородном хаосе практики и мысли как «энциклопедизма», в стихий­ной эмпирической и противоречивой идейной жизни как иновыражении практического торжества голого «ОПЫТА», эксперимента, риска, примера, заим­ствования и подражания как форм опыта. Известно, что «буржуазия не может существовать, не вызывая постоянных переворотов в орудиях производства», однако эта революционность проявляется как слепая, экспериментальная, опытная сила, когда сначала проводятся «стихийные наработки», а затем так же «опытная» реакция на них.

Опыт, или эмпиризм, это и есть необратимое завоевание капитализма на пути к гуманизму.

Четвёртая ступень гуманизации – посткапиталистичность («Социализм-2»), дала миру  «согласование», «взаимосогласова­ние и сверка общезначимых элементов».

Социализм вообще, как гуманизм, делает в идеологическом срезе следующий шаг после «опыта». По отношению к опыту этот шаг является «индуктивным обобщени­ем», согласованным научным знанием. Это такая ступень гуманизации, когда новый «способ мыслить доведен до сведения всех носителей данной культуры», т.е. вошел в познавательную, «знаниевую», ментальную плоть бы­тия. Гуманистическая сущность как основа общечеловечности  состоит теперь в апелляции к разуму народа выразителями самого же народа, на­учно-идеологическим профессионализмом и интеллигенцией по­средством «права», «восточности», «образования», «опыта», науч­ного знания как «взаимосогласова­ния и сверки общезначимых элементов» или просто «СОГЛАСОВАНИЯ». Отныне это научное познание по своей природе способно к нескончаемому восхождению и революционному развитию.

 Именно марксизма, реальный социализм и есть шаг в ступенях гуманизации в апелляции к разуму уже в собственном смысле научной рациональности, преодолевающей границы опыта. Соответственно теперь гуманизм как со-бытие культур привносит в мир не только высокую мора­ль, но и научность, Высокую Рациональность, культуру мысли и слова.

Так как практически нами были затронуты не только идеологические, «духовные формы» ступеней гуманизации, но и суть материальных процессов как чистых эндогенных форм, то для создания целостного представления о теории следует упомянуть и об «основном законе» гуманизма, которого частично уже касались.

 «Основной закон» гуманизма вытекает из преодоления эгокультурности, т.е. из обобществления культур как непреходящего завоевания. Он означает уста­новление контроля «всеобщего интеллекта» над межстрановыми метавзаимодействиями, включая творчество народов, утверждение самоценности человека, мирового коллективизма, запрета метапреступности. Очеловечивается сама форма драм пере-бытия и войны становятся уже «физически» не­возможными, что потенци­ально исключает из неизбежной борьбы нового со старым кро­вавые, варварские, нечеловеческие средства. Это же и предполагает эластичное, интеллектуализированное метавзаимодействие культур и их неотвратимых револю­ционных (иначе - гибель) перемен. Резко говоря, - подчёркивает А. С. Шушарин, - «в привычных терминах, ликвидация отживших «классов» и даже государст­венных образований в идеале не имеет касательства к людям в том простом смысле, что является снятием господствующих и тянущих всех в небытие отживших отношений (структур, ин­ститутов)».

 «Основной закон» гу­манизма - это закон развития, закон перемены сис­тем движения, преобразований, но не закон функционирования и не закон системы (всегда преходящей) движения.

Первая материальная сторона «основного за­кона» гуманизма состоит в открытости развития, смене систем, в гуманистической форме их осуществления. Она состоит отнюдь не в ликвидации, а в структур­ном и социально-политическом снятии все равно неотвратимых самих революционных, восходящих процессов, их перевод в регулируемый процесс. Бифуркации, революционные преобразования отношений неотвратимы. Но по мере неотвратимого роста плотности, связности, мощности, уязвимости усложняющегося социаль­ного бытия с некоторых пор все эти процессы тоже обязаны бу­дут регулироваться - иначе гибель. Вот переход к такой регуля­ции самого развития, самих ре­волюций, в самом «теле» бытия и выражает первая сторона «основного закона» гуманизма.

Вторая типологиче­ски «духовная» сторона «основного за­кона» гуманизма состоит в общем в научности восходящей идеологии по мере склады­вания обстоятельств назревших перемен., коль скоро его экономизм не загубит заодно со всем миром. Она состоит

в апелляции к разуму уже в собственном смысле научной рациональности, преодолевающей границы опыта, в высокой мора­ли и научности, в культуре мысли и слова.

Итак, мы рассмотрели исторический ряд «переходов от старой системы к новой» на всём протяжении общественного развития без всяких «сохранений привилегий господствующих групп» и без «ухудшений положения основной массы населения, усиления их эксплуатации». Это оказалось лишним, точнее вторичным, по отношению к частным, «внутренним» процессам самих материальных («производственных») основ бытия, да и то лишь для критических состояний, которые первоначально и порождают эти асимметрии (ухудшения, эксплуатацию, неравенство и неравновесность). Однако не избежали «бифуркаций» и «революций», но не как «к власти приходит новая господствующая группа, которая тут же наделяет себя еще большими привилегиями и выступает более жестким социальным эксплуататором», а как смена доминирующего объекта собственности. Причём материальной причиной смены доминирующего механизма отношений является не «перехват власти», а собственное преимущество новых отношений, которые порождаются самим процессом развития, независимо от воли и сознания людей, что собственно и определяет «системный сдвиг». Разумеется, всё это делается посредством людей как агентов «производства и воспроизводства действительной жизни». И, чтобы быть правильно понятым, образно, хотя и грубо, - люди, общество, социум «ведут» себя как марионетки глубинных материальных процессов  «производства и воспроизводства действительной жизни», протекающих в независимости и помимо воли и сознания людей.

Нигде в изложении материала с позиций «Полилогии» не использовалось слово «прогресс» и даже слова «лучше», «чаемый прогресс», «великая мечта человечества», более того все «слои Кагановича» остались нетронутыми и сохранены, правда, ряд базовых объектов собственности этих слоёв-ЧЭФ оказался под общественным контролем, был «снят» и ушел в инфраструктуру общества. Никто никого не уничтожал и «интеллектуальных зачисток» не проводил. И прав автор, что «хороших систем не бывает», однако «универсальный (для всех) прогресс при капитализме», в частности, это не миф, а «ОПЫТ»! Все исторические приращения социума, как-то ««слово» и «право»,  «образование», «опыт», «науч­ное знание системного сдвига» («согласованность»), а также и «восточность» как «обобществление культур» (интеркультуризация), это и есть суть ступеней гуманизации и, если хотите, в терминах автора, - ступеней прогресса в восходящем развитии общества, прогресса, без какого-либо однотипологического «регресса».

Таким образом, только тогда, когда не возможно или не удаётся оценить форму и структуру  «системного сдвига», «изменения», «развития», то тогда, и только тогда «следует говорить о трансгрессе», подчёркивая тем самым отсутствие оценки «качественного изменения» при явной желательности таковой. Тогда, «не зная истины», не будет допущено «заблуждение или сознательная … фальсификация под названием «прогресс»».

Но зачем менять «изменение» и «развитие» на «трансгресс», - чтобы подчеркнуть отсутствие оценки «качественного изменения» при явной желательности таковой? 

 

22.02.2007 г.
Если же эта теория Вас заинтересовала, то приглашаю на сайт, посвящённый «Полилогии» А. С. Шушарина: http://www.polilogiy.narod.ru .